- 30.12.2022
- 1453 Просмотра
- Обсудить
На новогодних каникулах нас ждет много телевизора и, конечно, мультфильмов. Кто-то посмотрит новинки вместе с детьми, кто-то поностальгирует под старого доброго «Карлсона», а еще — мультики могут быть предметом научного анализа и много рассказать о том, как менялось наше общество и взгляд на ребенка. Как именно — продемонстрировала культуролог Татьяна Лефман из Северного (Арктического) федерального университета. Она выступила на последнем в этом году семинаре «Современное детство: теории и практики».
1960-Е: СТРОЕМ УЖЕ НЕ ХОДИМ, А БЕГАЕМ
Мультфильмы, конечно, снимали и до 60-х, но этот период на семинаре не рассматривали: слишком много экранизаций, пропаганды и копирования реальности. А вот именно во времена Оттепели советская анимация отчасти выходит из-под идеологического контроля и находит свой язык. По мнению Татьяны Лефман, запечатленный на пленке «слепок эпохи» четче, чем кино, в котором все-таки что-то может зависеть от случайности, от импровизации актера и т.д. В кадр мультика ничего не может попасть случайно.
«Ребенок в мультфильме 60-х — никогда не дома. Всегда осваивает открытые пространства (улица, учреждения), преодолевает границы, возле него минимум игрушек. Он всегда с массой сверстников, а если взрослый и появляется, то это наставник, который четко знает, что делать. Дети заняты своими делами — прятки-жмурки — и не задают вопросов». Лефман Татьяна Олеговна, старший преподаватель кафедры культурологии и религиоведения Северного (Арктического) федерального университета
Анимация тех лет полна агитации и морализаторства: ребенок не может быть несчастлив, всегда весело и беззаботно осваивает пространство, в нем воплощено будущее страны. Одежда без детализации, гипертрофированная голова, на лице всегда улыбка.
1970-Е: РОЖДЕНИЕ ОДИНОЧЕСТВА
Место нравоучений занимает философское обобщение. Эти мультфильмы мы помним и знаем лучше всего: их сняли классики жанра Хитрук, Норштейн, Трофимов, Качанов… От дидактики перешли к озвучиванию, вернее, изображению мировоззренческих явлений, мультипликация стала образной, полной иносказания и философского высказывания.
«Ребенок уже не большеголовый, улыбающийся, куда-то бегущий, у него появляются вопросы. Возникает тема его одиночества. Игрушек в кадре почти нет, но появляется свой мир, комната, угол, — место, где он может сесть и подумать». Лефман Татьяна Олеговна, старший преподаватель кафедры культурологии и религиоведения Северного (Арктического) федерального университета
Время в мультфильмах замедляется: дети могут подолгу рассматривать, как падает лист, кошка греется на солнце. Татьяна Лефман объясняет этот режиссероцентричный образ детства отчасти опытом детства самих создателей мультфильма — оно было военным. Взрослых в кадре очень мало, или они отстраненные, холодные, в том числе потому, что рефлексирующий взрослый воплощается в самом ребенке. Появляются вымышленные друзья одинокого героя (от домовенка до собачки-варежки), уходит толпа, водившая хороводы в мультиках 60-х, акцент на переживания, иногда даже страх.
НАШИ ДНИ: РАЗВЕНЧАНИЕ ВЗРОСЛОГО
После 1990-х, когда анимация переродилась как визуальный продукт массовой культуры, этот жанр тяготеет не к подобию реальности и не к метафоре, а к «системе стереотипов и имиджей» — образы отвечают массовой культуре. Особенности ребенка в мультике наших дней: он какой угодно, но точно не наивный, как бывало прежде. Почти всегда он находится в закрытых пространствах, как правило, это своя комната, где игрушки становятся фоном, он в них не играет. Если герои постарше, часть их мира создают гаджеты («Сказочный патруль», новое «Простоквашино»). Коллектива как такового нет: дети по одному-двое и (или) окружающие их вымышленные герои.
«Мы видим трансформацию отношений «взрослый – ребенок». От ситуации «Знаю, как надо» в анимации 60-х — до потери авторитета в глазах ребенка. Философы писали о том, что как только взрослый перестанет быть носителем уникального знания, его роль изменится, так и происходит, например, с образом отца — ребенок оказывается компетентнее во многих вопросах. В «Фиксиках» отец ничего не может сделать сам и спрашивает совета у сына». Лефман Татьяна Олеговна, старший преподаватель кафедры культурологии и религиоведения Северного (Арктического) федерального университета
Зато — надо отдать должное — в мультипликацию приходит образ крепкой, дружной семьи. В ней оба родителя, как правило, несколько или много детей (можно привести множество примеров, от «Барбоскиных» и «Трех котов» до «Белки и Стрелки»). Семья была редкостью в советской анимации, могла присутствовать, как голос за кадром в «Домовенке Кузе»: «Наташа, утку в духовку поставила? Молодец дочка». Теперь же демонстрируется ценность равноправия, когда взрослый уже не скажет ребенку «Подрастешь — поймешь», наоборот, в мультфильме создается пространство, в котором дети и взрослые могут обсуждать любые темы.
На ежемесячном семинаре «Современное детство: теория и практика» выступают исследователи из разных сфер — они помогают находить все новые объяснения того, как и почему меняется представление о детстве в обществе. В частности, осенние встречи были посвящены теме «Куда уходит детство?» — говорили об исчезновении идеальной формы детства, о множестве форм взросления; «От чего зависит самостоятельность школьника?» — говорили об образовательных стратегиях; «Ребенок под колпаком: между независимостью и безопасностью» — говорили о границах допустимого в цифровой слежке за детьми.
Подробнее о Центре исследования современного детства Инобра и о наших мероприятиях здесь
Источник: ioe.hse.ru